Андреа Стелла на подиуме с Михаэлем Шумахером и Фернандо Алонсо в Валенсии – Grand Prix 24/7

Инженер «Формулы-1» Андреа Стелла, человек, стоящий за Фернандо Алонсо на протяжении последних десяти лет, дал одно из самых кратких и проницательных сравнений легенд Ф1 Михаэля Шумахера и Фернандо Алонсо — двух человек, которых он очень хорошо знает.

Стелла присоединился к «Феррари» в 2000 году, что совпало с началом золотой эры итальянской команды. Он начинал как член команды подготовки запасных автомобилей Шумахера в то время и является непосредственным свидетелем этого замечательного периода для итальянской команды. После года работы в качестве инженера Кими Ряйккёнена в 2009 году,  с приходом Алонсо в качестве замены финна в «Скудерии» именно Стелл стал его инженером. Он последовал за испанцем, когда тот перешёл в «Макларен» в 2015 году и работал с ним вплоть до последнего гран-при Алонсо в Абу-Даби.

Поэтому мало кто обладает уникальной квалификацией, с инженерной и даже личной точки зрения, чтобы сравнить этих двух великих гонщиков, кроме как Стелла. Что итальянец и сделал в, в какой-то мере даже провокационном интервью, данном BBC.

По словам Стеллы, если попытаться представить качества Алонсо и Шумахера в качестве кругового графика, то у испанца получится идеальный круг: «Фернандо очень хорошо во всём, но потенциально не лучший ни по одному из параметров». А вот Михаэль как гонщик предстаёт в виде звезды — по части качеств он лучше Алонсо, но в части и проигрывает ему: «Шумахер был агрессивным и атакующим гонщиком, он часто выходил за предел возможностей, Алонсо же просто ехал на грани».

Отдельно инженер отметил стиль пилотажа Шумахера: «Способность Михаэля управлять сносом задней части автомобиля и использовать избыточную поворачиваемость была просто невероятной. Но иногда это становилось его слабостью. Потому что в тренировках он доводил настройки избыточной поворачиваемости до предела и, когда дело доходило до квалификации, когда вы ищите дополнительный процент скорости, порой это приводило к слишком большой избыточной поворачиваемости или слишком сильной деградации задних шин в гонке. Поэтому инженерам часто приходилось одёргивать Шумахера, контролировать его влияние на подбор настроек, говоря, что в поведении машины нужно больше от самой машины и меньше его как гонщика. С Алонсо же таких проблем не возникало — он прекрасно чувствовал предел и понимал, где находится лимит его возможностей, а где — автомобиля. Благодаря этому он может всегда очень хорошо подготовить машину к гонке».

Ещё одно интересное отличие между чемпионами, по наблюдениям Стеллы, заключалось в том, что Шумахер был очень аналитическим и многословным, часами рассказывая о поведении автомобиля и своих ощущениях. Алонсо же всегда был очень лаконичен: «Когда он возвращается в боксы, в первых трех словах своего отзыва он высказывал 95% своего мнения». Таким образом, если с немецким гонщиком итальянскому инженеру приходилось фильтровать всё сказанное, собирая из этого общую картину, то с испанцем, наоборот, надо было задавать отдельно множество специфических вопросов, чтобы построить достаточно детальную картину.

При этом Андреа Стелла отметил, что у обоих гонщиков было исключительное чувство автомобиля.