Почему гонщики постоянно говорят одно и то же в интервью? И есть ли способ исправить ситуацию?

Один из самых знаменитых гонщиков 21-го века был не только вымышленным персонажем, у него просто не было лица. Скорее всего, многие уже поняли, что речь идет о суперзвезде шоу “Топ Гир” – Стиге.

В решении сделать гонщика полностью анонимным играли роль не только деньги, которые не пришлось платить создателям программы за известное имя. Руководители за кулисами понимали, что есть смысл сделать Стига именно таким, потому что, когда гонщики начинают разговор, то в большинстве случаев несколько смахивают на тупиц.

В своей книге, посвященной тринадцати годам работы в “Топ Гир”, сценарист Ричард Портер написал, что думал по поводу приглашения знаменитых гонщиков Джереми Кларксон: “Никому не интересно то, что они будут говорить, мы лишь хотим видеть их времена на круге“. На что Портер добавил: “Ты можешь привлечь невероятное внимание к гонщику, видя проявление его таланта в машине и потом совершенно испортить все впечатление, когда услышишь его речь“.

Определенные параллели с этой ситуацией можно провести и в “Формуле-1”, и авто-/мотоспорте в частности. Гонщики зачастую не столь уверенно выглядят на ТВ-шоу, сюжет которых чаще сводится к шуткам, чем к разговору о машинах, и существует определённая доля правды в том, что гонщики, в основном, скучные ребята.

Есть одна сторона, которая в Ф1 развита лучше, чем во всех остальных видах спорта – ее звезды доступны для медиа на регулярной основе. В течение гран-при каждый гонщик обязательно будет давать интервью – даже, если это всего лишь несколько фраз для ТВ-корреспондентов – каждый день с четверга по воскресенье.

Сравним это количество с интервью известных футболистов, которые видятся с репортерами относительно редко. Зачастую на пресс-конференциях перед важными играми, или когда они соглашаются остановиться в “микс-зоне” по пути выхода на стадион, или после/во время матчей. Большинство игроков довольно вяло рассказывает о чем-нибудь, но, так как количество их интервью несравнимо с тем, что дают гонщики, слушать футболистов даже интереснее.

На самом деле, болельщики и пресса в “Формуле-1” должны быть несказанно рады тому, что гонщики так часто доступны публике, но из-за этого интервью на камеру или диктофон зачастую становятся неинтересными. Гонщиков постоянно спрашивают об одном и том же, поэтому нет ничего удивительного в том, что они возвращаются к тем же фразам, которые уже были сказаны своей PR-службе.

А ведь те слова, которые мы слышим от пилотов каждый день – это “минимум программы”. Несколько команд в течение уик-энда обязательно посылают своих гонщиков на ТВ-шоу, общение с газетными и интернет изданиями, плюс временами бывают отдельные тет-а-тет интервью, а также публичные выступления перед спонсорами и VIP-персонами. Наверное, подобное измотало бы любого из нас, учитывая, что это далеко не самая важная часть работы гонщика в течение гоночного уик-энда.

Возьмем относительно недавний пример – столкновение в первом повороте в Сингапуре, после которого гонщики уже по ходу заезда вышли к журналистам, чтобы ответить на вопросы (кстати, это обязательная процедура, а Верстаппена даже оштрафовали за отказ от выхода к репортерам после гонки в Баку). Кими Ряйккёнен, наверно, один из самых “любящих” поговорить гонщиков в “Формуле-1” (хотя, если спросить о чем-нибудь интересном, он и вправду даст развернутый ответ), потратил целых восемь минут и сорок секунд перед камерой, во время которых ему задали 22 вопроса.

Примерно девять из них свелись к “расскажите нам, что случилось”, еще около десяти к вопросу “а кто виноват”. Неудивительно, что финн не смог нормально поговорить ни с одной бригадой репортеров, потому что каждый из них имел шанс примерно на два вопроса и журналистам было сложно сразу перейти к сути инцидента, развить темы вопросов своих предшественников.

В таких ситуациях для Ф1 было бы разумным иметь отдельную бригаду репортеров, которые бы сперва задавали самые общие вопросы, что называется, “с пылу, с жару”, для трансляций по всему миру, а вот остальные журналисты могли бы задать уже другие, более точечные вопросы в паддоке. Тогда, возможно, Ряйккенену не пришлось бы тратить столько времени, отвечая на одно и то же снова и снова.

А теперь представьте, что чувствовали бы вы, когда каждый день отвечали на похожие вопросы, раз за разом. Может, проще записать ответы на диктофон и включать его перед каждой группой репортеров?

Также не помогает и тот факт, что сейчас гонщики настороженно относятся к медиа. Век интернета сделал это больше, чем просто проблемой – раньше, если кто-то хотел быть слишком откровенным, был велик шанс того, что эти слова можно было увидеть только по ТВ, прочитать в только журналах или в газете, но эти времена уже прошли.

Сейчас все изменилось. Неправильно интерпретированные или неправильно переведенные интервью разлетаются по всему миру за секунды почти бесконтрольно. Неудивительно, что подготовка гонщиков в части медиатренинга за последние годы заметно выросла, чтобы попытаться вернуть часть этого контроля. Ребятам приходится заниматься этим уже с раннего возраста. Правда, складывается ощущение, что их учат тому, как говорить много, не говоря при этом ничего.

В итоге в молодежных сериях часто приходится брать интервью у застенчивого, стесняющегося, что-то мычащего себе под нос подростка, не интересующегося ничем, кроме управления автомобилем.

Но по сути, молодые пилоты уже начинают уставать от односложных вопросов. О чем их спрашивают? Как прошла тренировочная сессия/квалификация/гонка? Один раз вы еще можете ответить с интересом, но, когда вы отвечаете на эти вопросы в десятый раз, огонек в ваших глазах начнет потухать.

Но в Ф1 нужно не только научить гонщика разговаривать с прессой. В руках журналистов издания “Автоспорт” оказался документ по медиатренингу, прочитав который можно понять,почему иногда гонщики выглядят во время интервью так, будто им нечего сказать.

Например, в этом документе есть такие строчки: “не отвечать больше того, о чем спрашивается”, относящиеся к тому, что дальнейшие вопросы могут отойти от линии интервью и привести к “большему количеству затраченного времени и большему дискомфорту”. Если вы получите такой “наказ” от работодателя, то вряд ли будете выглядеть заинтересованным в ответах журналистам.

Но не все в данном документе настолько плохо – некоторые пункты правильно отражают действительность. Например, этот тренинг ставит во главу угла, что время – драгоценный ресурс в Ф1. Поэтому, когда гонщику задается очень большой вопрос, включающий множество тем, он должен “сосредоточиться на одной теме, так как ни у него, ни у корреспондента нет времени”. Конечно, это подкрепляется рекомендацией выбрать для ответа ту тему, которая “не вызовет проблем”. И нет ничего удивительного в том, что ответы на длинные вопросы порой получаются довольно короткими.

Далее мы подходим к вопросам, склоняющимся к возможным сценариям развития событий. Не сюрприз, что документ предписывает с настороженностью относится к такой постановке разговора, поэтому мы и встречаем ответы в стиле “посмотрим” на действительно интересующие болельщиков ситуации.

Сами гонщики поддерживают возможность быть в курсе событий, происходящих в паддоке, что очень позитивно и очевидно, что на сегодняшний день некоторые лучше остальных, больше по собственному желанию, следуют данной моде. На стартовой решетке можно встретить пилотов, которые понимают, что не слишком сильны в теме социальных сетей, а некоторые, наоборот, с радостью постят собственные записи и комментируют другие. Хороший пример – Льюис Хэмилтон. Во времена “Макларен” он иногда “обжигался” о социальные сети, что сделало британца осторожным. Но годы идут и сейчас он вполне созрел для того, чтобы вновь вернуть себе контроль над фанатами в интернете, рекламируя самого себя. Благодаря подходу “Мерседес”, Хэмилтон полностью реализовывается на этом поприще, привлекая все большую аудиторию как к себе, так и к команде.

Другим примером может служить Даниэль Риккардо, который привлекает внимание фанатов своими действиями после финиша гонки, на подиуме: фотографии, видео до и после гонки, ослепительная улыбка. Австралиец не смущается показаться смешным на камеру и это подкупает.

“Мне кажется, что многие гонщики, пусть это прозвучит неприятно, кажется они не рады быть здесь. Я придерживаюсь иного подхода. Это работа нашей мечты, даже в плохие дни. Иногда это тяжело, но ты должен попытаться быть счастливым и получать удовольствие. Это нравится болельщикам, больше раскрывает тебя как личность. Кажется, некоторые гонщики начинают все больше понимать, что я имею ввиду. У меня все происходит само собой, потому что мне действительно нравится находиться здесь и это прекрасно. Может быть, кому-то стоит сознательно попытаться быть более радостным!“, – говорит Риккардо.

В последние годы весь каламбур с предписанием того, как именно нужно отвечать на вопросы, спасают шуточные интервью от официального сайта “Формулы-1”, различных журналов и интернет изданий. Сами пилоты раскрепощаются во время них, смеются, с интересом проводя время, понимая, что им самим это интересно. Да и болельщиками такой материал воспринимается гораздо проще.

Возможно, некоторым командам нужно задуматься, что запрет на ограничение пользования социальными сетями из-за опасения возникновения нежелательных ситуаций – не больше, чем шторм в чашке кофе. Возможно, чем больше проявлений индивидуальности мы увидим, тем интереснее будет приезжать болельщикам на гран-при. Возможно, не стоит бояться быть смешным на камеру, на подиуме или вне его. Все мы знаем, что футболки с надписью “Оставьте меня, я знаю, что я делаю!” до сих пор разлетаются на ура, а ведь Ряйккенен уже давно не в “Лотусе”, да и самой команды больше нет. Возможно, тогда репортеры будут задавать гонщикам более интересные вопросы, чем про темп на длинных и коротких сериях кругов и положении относительно соперников по итогам практик. Ведь правдивой информации мы все равно не узнаем, а стоит ли читать односложные ответы  – это большой вопрос.