Ян Магнуссен — один из самых опытных и титулованных гонщиков спорткаров. На его счету победы в Ле-Мане, Дейтоне и Сибринге, и большая часть этих достижений была добыта в составе заводского коллектива «Корветт Рэйсинг». 46-летний датчанин за свою карьеру перепробовал всё что только возможно: от реактивно быстрых автомобилей «Формулы-1» до туринговых монстров ДТМ середины 1990-х. Отец гонщика «Хаас» в Ф1 Кевина Магнуссена рассказал о лучшем и худшем гоночных автомобилях, которые он когда либо водил, а также о машине мечты.
«Если говорить о моей лучшей машине, то это точно один из «Корветтов». И пусть это будет C7R. Безусловно, C8 намного лучше, но я помню, насколько далеко ушел C7R от предшественника C6R. Он был лучше абсолютно во всем. Новая модель была невероятно хороша в управлении и гораздо быстрее. Ну и на ней мы добились немалых успехов.
Вся машина была абсолютно новой. Я даже не помню, какие детали перекочевали со старой модели, но их было невероятно мало. Шасси было намного жестче, а аэродинамика — лучше. Двигатель остался практически тем же, но был доработан. Машина была легкой управлении. Первые тесты на «Роуд Америкf» прошли прекрасно и уже тогда мы осознавали, насколько велик был потенциал нового «Корветта»? и мы знали, что он принесет нам много трофеев.
В целом C7R требовал небольших усилий из-за тех повадок, которые были в него заложены из-за переднемоторной компоновки. По ходу дистанции мы должны были вносить небольшие изменения в настройки, но в целом, если ты находил к нему подход, то он был очень дружелюбен».
«По ходу моей карьеры в «Формуле-1» я выступал, мягко говоря, на не самых лучших автомобилях! Но если говорить о гонках спорткаров, то самым большим для меня разочарованием был прототип «Паноц ЛМП 007» с четырехлитровым мотором V8.
У нас были большие ожидания перед стартом этого проекта в ЛМП1. Да, прототип с передним расположением мотора выглядел довольно странно, но намного лучше, чем оригинальная модель. Мы думали, что будем конкурентоспособными, но в реальности машина страдала недостатком мощности и постоянно ломалась.
Если вы не видели эту машину на трассе, то не потеряли абсолютно ничего, поскольку она даже звучала плохо. Там стоял V8 с плоским коленвалом и он постоянно вибрировал, а вместе с ним и вся машина. Ни одна гонка не прошла для нас без проблем.
Мы с самых первых тестов знали, что машина плоха. По факту она имела два шасси: одно спереди и другое — сзади. Между ними и располагался мотор, а вокруг его — стальной каркас. Из-за этой конструкции у шасси не было практически никакой жесткости и поэтому каждая деталь очень сильно вибрировала. Управлять прототипом было практически невозможно. Мотор раскручивался быстрее, чем нужно, и даже несмотря на то, что по ощущениям автомобиль был быстр, мы теряли по отношению к лидерам по несколько секунд на круге.
После того, как «Паноц» забросили свою гоночную программу, ее на плаву пытались удержать в «Мультиматике». Тем не менее было понятно, что в развитие «ЛМП 007″ нужно было вложить большое количество денег, поэтому проект долго не прожил. И в целом, я этому был рад».
«Я бы очень хотел прокатиться на автомобиле Ф1 начала 90-х, особенно образца 1992 года, когда были АБС, регулируемая подвеска и трэкшн-контроль. Не знаю, понравилось бы мне наличие такого количества различных помощников, но ради интереса я бы попробовал. И если бы мне представилась возможность выбрать конкретный автомобиль, то это был бы несомненно чемпионский «Уильямс» (FW14B) Найджела Мэнселла. Именно тогда я делал первые шаги в автоспорте и этот автомобиль был первым, за которым я пристально следил. Если когда нибудь «Уильямс» позвонит мне и предложит прокатиться на этой машине, я буду готов. Да я и сейчас готов!»