Жан Тодт и Михаэль Шумахер на подиуме БП Италии 2006 года – Motor 1

Драматичный Гран-при Италии 2006 года, когда Михаэль Шумахер после победы в гонке заявил, что покинет «Формулу-1», сохранится в памяти болельщиков надолго.

В воскресенье 10 сентября 2006 года в 15:25 по среднеевропейскому летнему времени прямо после пересечением Михаэлем финишной черты на последнем круге, сотрудники пресс-службы «Феррари» начали раздавать около моторхоума журналистам листы формата А4. Это был одностраничный пресс-релиз, объявляющий об уходе в отставку самого успешного гонщика в истории «Формулы-1», многолетнего лидера команды, борющегося за титул с действующим чемпионом Фернандо Алонсо. Пресс-секретарь Лука Колаянни получил точные инструкции от председателя команды Луки ди Монтедземоло о том, что и когда он должен сделать.

Время раздачи пресс-релизов было выбрано довольно странное – сам Шумахер хотел объявить о своём уходе на пресс-конференции после гонки. Однако, когда Михаэль сделал заявление о своих намерениях, все уже всё знали. Странно, что в «Ферарри» так поспешили с пресс-релизом. Но у Колаянни (ди Монтедземоло) была цель опередить самого гонщика, чтобы убедиться, что у того пути назад уже нет.

Весь уик-энд ди Монтедземоло присутствовал в боксах «Феррари». В день квалификации он уклонялся от вопросов журналистов и не хотел отвечать, зачем приехал на гонку. В воскресенье он прибыл на автодром вместе с Джоном Элканном, самым старшим членом семьи Аньелли, которая уже больше ста лет управляла компанией «Фиат», и Серджио Маркионне, исполнительным директором «Фиат». Также в моторхоуме команды присутствовал и Пьеро Феррари. Один обозреватель был крайне озадачен появлением столь важных лиц в таком количестве и прокомментировал это так: «Лука, похоже, вызвал подкрепление». Но подкрепление для чего? Эта тайна открылась быстро. Несмотря на то, что и в гараже, и в моторхоуме «Феррари» всё было спокойно, в этот день закончилась в «Скудерии» гражданская война, которая длилась всё лето. Победил ди Монтедземоло. Всё что ему нужно было в этот уик-энд — чтобы руководитель команды Жан Тодт и Михаэль Шумахер, безоговорочный №1 в команде уже на протяжении десяти лет, подняли белый флаг.

По правде говоря, никто не знал, что должно было случиться. Шумахер не хотел уходить, по крайней мере, в тот день. И он думал, что у него ещё полно сил, чтобы влиять на ситуацию. Но ди Монтедземоло задолго до этого (вопреки желанию Тодта) назначил ему крайний срок до Монцы, чтобы решить дилемму: либо Михаэль едет в паре с Кими Ряйккёненом в 2007 году, либо покидает «Формулу-1».

В прежние времена никто не осмелился бы указывать Михаэлю Шумахеру, что ему делать. Он был королём «Формулы-1» в течение 12 лет, и в половине из них, без сомнения, был самым влиятельным человеком в паддоке, превосходя даже Берни Экклстоуна. Ди Монтедземоло ненавидел эту ситуацию и также был недоволен тем, что большую роль в становлении Шумахера звездой команды играл Жан Тодт. Он придерживался мнения Энцо Феррари о том, что гонщики — это наёмные работники, которые выступают в гонках по поручению своих работодателей. Тодт смотрел на это совсем по-другому — лучшие люди в команде, включая Шумахера, были его близкими друзьями, а не просто сотрудниками. Но нет никаких сомнений в том, что это сочетание противоположных стилей управления пошло и на пользу команде. И по этой причине Лука и Жан терпели друг друга.

Официально, конечно, ничего из вышеперечисленного не попало в прессу. Официальное заявление гласило, что Шумахер просто решил уйти на покой ещё несколько месяцев назад, и что в «Ферарри» подписали Ряйккёнена на замену немецкому ветерану, вот и всё. А Тодт говорил, что все, кто ищут в этом теории заговора, просто глупы. Получается, что глупы были все.

В те выходные в Монце явно царило напряжение между Тодтом и ди Монтедземоло. В пятницу и субботу было небольшое перемирие, когда каждый из них занимался своей работой. Затем, в день гонки, менее чем за 15 минут до старта, ди Монтедземоло ушёл от «Ферарри» на стартовой решётке и подошёл к «Макларену» Ряйккёнена. Он наклонился над кокпитом и показал большой палец вверх, словно говоря, что всё идет по плану. Жест был, мягко говоря, странным, учитывая, что «Маклерен» был прямым соперником команды Луки.

После победы Шумахера в гонке ди Монтедземоло был в эйфории, и в окружении Элканна и Маркионне, под прицелами телевизионных камер, он обнял Жана Тодта и поцеловал его. Но когда обрадованный глава «Фиат» поцеловал руководителя команды в итальянском стиле и обнял за плечи, Тодт быстро отвернулся. Это напоминало сцену в «Крёстном отце 2», когда Майкл Корлеоне обнимает своего брата Фредо, шепча его смертный приговор.

Затем настала очередь Михаэля Шумахера. После того, как его поцеловал ди Монтедземоло, он тоже начал сопротивляться радостным объятиям своего босса и безэмоционально посмотрел через плечо. А обнявший только что двух мужчин итальянец знал, что пресс-релиз, сигнализирующий о его внутренней победе в «Феррари», прямо сейчас раздавался журналистам. Теперь у него на руках был жёсткий контракт с Ряйккёненом на 2007 год, а ультиматум Шумахера «Либо Кими, либо я» был проигнорирован.

Это была битва, где ди Монтедземоло был полон решимости победить. Ещё за шесть лет до этого, чтобы усилить команду, он хотел нанять Мику Хяккинена в качестве напарника Шумахера. Но этот контракт был заблокирован двойными усилиями Шумахера и Тодта. На этот раз он был полон решимости победить. Он хотел Ряйккёнена, и, если это означало отказ от Шумахера, то пусть будет так. И он также дал понять, что не готов продолжать платить Шумахеру 45 миллионов долларов в год на излёте его карьеры. В любом случае на такие суммы немец не мог рассчитывать, они были выделены в пользу Ряйккёнена в рамках новой договорённости, умело заключенной менеджером гонщика Дэвидом Робертсоном.

По правде говоря, Шумахера не просто вынуждали уйти из «Феррари» — он не был готов продолжать действовать в соответствии с предлагаемыми условиями. Поэтому он неохотно решил уйти в отставку. И в любом случае это было хорошее время для подобного шага — он заканчивал выступления на пике своих сил.

Естественно, на пресс-конференциях в тот день Шумахер был грустный и угрюмый. Он не хотел уходить, но следовал линии своих работодателей и не говорил, что его, по сути, выжили из команды. Да и новость была объявлена ещё до пресс-конференций, что не оставляло Шумахеру пространство для манёвра. Это было сделано по прямому указанию ди Монтедземоло, чтобы показать, что именно он, а не Шумахер, определяет судьбу команды.

Отчаяние Шумахера было очевидным. Он был одним из немногих гонщиков, который искренне любил «Формулу-1.» Он жил и дышал ей. В то время как некоторые другие многократные чемпионы мира стремились уйти на пенсию, он, похоже, собирался выступать и в 40 лет. Михаэль был явно не готов уйти в отставку после 16-ти гоночных сезонов, почти вдвое превышая среднюю продолжительность карьеры в Ф1 и сравнявшись по этому показателю с Риккардо Патрезе.

Но в возрасте 37 лет он обнаружил, как и многие другие, что ди Монтедземоло обеспокоен тем, что его гонщик может уже перегореть. Будучи многолетним менеджером Шумахера Вилли Вебер, горестно наблюдающий за сложившейся ситуацией, дал лаконичный комментарий тогда, в Монце: «Михаэль понял, что он больше не имеет такой власти в «Феррари».» Таким образом, первый уход Шумахера из спорта получился таким же странным, как и его дебют на Гран-при Бельгии в первой тренировке в пятницу, 23 августа 1991 года.

Отсчет времени до отставки Шумахера начался ещё 25 августа 2005 года, когда Ряйккёнен подписал однолетний опцион, который давал «Феррари» право в течение определенного периода времени нанять его с зарплатой в размере около 45 миллионов долларов США на три года, с 2007 по 2009, с вариантами дальнейшего продления контракта. Цена опциона никогда не была озвучена, но, по слухам, составляла 5 миллионов долларов США.

Шумахер, Алонсо и Ряйккёнен – Race Fans

Тогда все понимали, что рынок пилотов ожидает взрыв в преддверии 2007 года. Было ясно, что контракты трёх лучших гонщиков «Формулы-1» на тот момент, Шумахера, Ряйккёнена и Фернандо Алонсо, истекают одновременно — в конце 2006 года. Это было уникальное событие в истории Ф1, и это означало, что все трое могли оказаться в новых для себя командах в сезоне-2007. В обычных условиях у одного или двух лучших гонщиков могут одновременно истечь контракты, но не у троих. Однако, по правде говоря, никто не ожидал, что кто-либо из троицы уйдёт из своих команд. Шумахер был абсолютным лидером в «Феррари» и не подавал никаких признаков того, что собирается уходить. Алонсо выигрывал титулы в «Рено», так зачем ему покидать команду, тем более что его менеджером был Флавио Бриаторе, руководитель команды? И у Ряйккёнена, несмотря на окончание его контракта, было не так много вариантов.

Вот так обстояли дела летом 2005 года, когда менеджер Ряйккёнена Дэвид Робертсон и руководитель команды «Макларен Мерседес» Рон Деннис встретились, чтобы обсудить будущее финского гонщика. Это были одни из первых крупных переговоров по поводу 2007 года.

Всё было довольно просто. Робертсон не понимал смысла в уходе Ряйкёнена. Контракт истекал, но у Денниса были варианты его продления. Все эти варианты были связаны с самым первым контрактом Кими в «Формуле-1», подписанного в сентябре 2001 года. Деннис потратил целое состояние, чтобы обеспечить место Ряйккёнену у себя, включая, по слухам, 14 миллионов долларов США в качестве компенсации Петеру Зауберу. Это был сложный контракт — два года (2002 и 2003 годы) с небольшой зарплатой, а затем три года (2004–2006 годы) с гораздо более крупным гонораром, кульминацией которого стали почти 45 миллионов долларов США, которые платили финну в 2006 году. Но Ряйккёнен был далёк от статуса свободного агента и после истечения контракта. По предположениям, у Денниса было право держать Кими в команде ещё три года, если он был готов платить больше.

У Денниса была гарантия, но с ней и большие обязательства. Невозможно сказать, какую зарплату предусматривал контракт, но ожидалось, что к 2009 году Ряйккёнен будет получать не менее 60-70 млн. долларов в год. Но Деннис, который был вынужден согласиться на высокую цену четыре года назад, в 2001 году, ещё до серии терактов 11 сентября, когда экономические условия были совсем другими, уже не хотел платить слишком много, хотя он все ещё был заинтересован в том, чтобы оставить Ряйккёнена у себя в команде.

Судя по всему, Робертсон был несколько удивлен, даже если не подал виду, когда Деннис сказал, что не готов выполнить условия опциона. Хотя нет никакого подтверждения этому, но похоже, что Деннис полагал, что может отказаться от обязательств и начать новые переговоры с Робертсоном на более выгодных для себя условиях. В конце концов, Деннис верил, и сама ситуация выглядела примерно так, что Ряйккёнену больше некуда было идти.

Похоже, Деннис искренне надеялся, что Робертсон просто согласится на более низкий гонорар, возможно, на сумму около 35 миллионов долларов США. Но Деннис вообще не знал этого человека. Робертсон — чрезвычайно проницательный человек. Даже его критики говорят, что он может читать мысли руководителей команд. Считается, что он изучал их психологию и поведенческие реакции в свободное время, чтобы вести переговоры с ними более эффективно. За свою короткую карьеру в паддоке он имел дело с Фрэнком Уильямсом, Флавио Бриаторе, Роном Деннисом и Жаном Тодтом, и превзошёл их всех в мастерстве ведения дел. Любой, кто вёл с ним переговоры, понимал после, с кем имел дело. Как говорит один из партнёров Робертсона: «Он такой человек, и это ни в коем случае не невежливость, после рукопожатия с которым надо пересчитывать пальцы».

Дэвид Робертсон и Кими Ряйккёнен – Kimi Raikkonen Space

Важно подчеркнуть, что на этом этапе сезона 2005 года, несмотря на репутацию Робертсона, Деннис считал, что он в более выигрышном положении. Ряйккёнен доминировал во второй половине сезона 2005 года, а «Макларен» был лучшей командой. С другой стороны была приходящая в упадок «Феррари». Зачем Кими даже при возможности уходить туда? И вариант с «Рено» не рассматривался. Все считали, что Алонсо был главным козырем «Рено». Когда Деннис упустил Ряйккёнена, он знал или, по крайней мере, думал, что знает, что мог просто подождать, пока Робертсон примет его предложение.

Но Робертсон почувствовал что-то другое. Он почувствовал недовольство, нарастающее в «Макларен», предчувствие перемен. Он понял, что Эдриан Ньюи уходит и что Ник Томбазис может сделать то же самое. Он также думал, что большинство проблем «Феррари» связаны с шинами и решаемы; он знал, что Росс Брон и Рори Бёрн не стали вдруг плохими инженерами. Но Робертсон сохранил связь с Деннисом и сказал, что вернётся к разговору с ним.

Робертсон обдумал свои варианты и отправился в моторхоум «Феррари». Он предполагал, что переговоры с одним только Тодтом будут пустой тратой времени. Поэтому он хотел собрать вместе ди Монтедземоло и Тодта, поговорив с ними одновременно. Хитрый менеджер уловил их разногласия и понял, что сможет применить принцип «разделяй и властвуй» с ними. Он был абсолютно прав. Хотя Тодту нравилась идея найма Ряйккёнена, ди Монтедземоло был заинтересован намного больше. Но были и трудности: у «Феррари» уже был опцион с Валентино Росси, плюс Тодт открыто сомневался, что Шумахер захочет выступать в одной команде с Кими. Но Робертсон переговорил в частном порядке с ди Монтедземоло и вскоре оба согласились подписать опцион для Ряйккёнена на год, причём «Феррари» уже платила за первоочередное право нанять финна.

Но Робертсон был не лыком шит. В тот момент он не думал, что «Феррари» на самом деле подпишет Ряйккёнена. Но это был рычаг давления на Рона Денниса. Робертсон убедил друзей-журналистов распространить по паддоку новость об опционе Кими в «Феррари». Все узнали, что Деннис блефовал.

Ситуация не изменялась до конца сезона, пока наконец Деннис не узнал, что Ряйккёнен подписал контракт с «Феррари». И хотя это был всего лишь опцион, он сразу догадался, что происходит, и решил, что не будет просто так сидеть и ждать в течение года, пока «Феррари» решит будущее Кими (читай — «Макларена»).

К тому времени ситуация с третьим гонщиком в этой трансферной драме, Фернандо Алонсо, становилась всё более туманной, поскольку распространялись слухи о том, что «Рено» покинет «Формулу-1» в конце 2006 года. Один очень высокопоставленный эксперт по секрету сказал Деннису, что он слышал, что это обязательно произойдет. Как бы печально это ни было для «Формулы-1», Деннис понял, что это очень хорошая новость для него. По мере того, как слух, хоть и ничем не подтверждённый, обретал силу, он фактически вводил Алонсо в игру.

Деннис начал переговоры с Алонсо. Как и все остальные в паддоке, он понимал, что Алонсо получает около 6 миллионов долларов в год. Деннис предлагал Алонсо 16 миллионов долларов в год. Время перехода было идеальным.

На тот момент перспективы «Рено» на 2007 год были самыми низкими, а у «Макларен» после отличного сезона – самыми высокими. В «Макларен» также только объявили, что подписали «Водафоун» в качестве титульного спонсора на 2007 год; спонсор приносил в команду денег больше, чем кто-либо когда-либо до него. Учитывая все обстоятельства, у менеджера Алонсо Флавио Бриаторе не было иного выбора, кроме как посоветовать своему гонщику принять предложение Денниса. Он знал, что «Рено» на тот момент времени не будет соответствовать уровню «Макларена» (хотя чуть позже ситуация изменилась).

Деннис добавил к своему предложению одно условие – он хотел немедленно объявить о контракте, несмотря на неудобства, которые это может принести нынешним гонщикам. Близкие друзья говорят, что к этому Рона подтолкнуло желание переиграть Дэвида Робертсона и рассказать миру «Формулы-1», насколько он умён.

Подписание Алонсо было объявлено незадолго до Рождества 2005 года. Это вызвало сенсацию, в основном вращающуюся вокруг позиции Бриаторе и очевидного конфликта интересов. Бриаторе взял всё это на себя. Интересно, что он и Деннис придумали совершенно разные истории о том, как контракт с Алонсо был подписан. Но к тому времени это уже не имело значения. После того, как Дэвид Робертсон нанёс большой ущерб банковскому счёту главы «Макларена», Деннис считал, что это хорошее время, чтобы получить Алонсо всего за 16 миллионов долларов США.

Фернандо Алонсо и Рон Деннис – ESPN

Но Деннис серьезно задел своих существующих гонщиков, и когда они услышали эту новость, оба пообещали покинуть команду в конце 2006 года. Они чувствовали, что их обманули. Положение Ряйккёнена на 2007 год неожиданно оказалось неустойчивым.

В «Феррари» Михаэль Шумахер оставался железно, и итальянская команда подписала опцион с Валентино Росси на 2007 год, по указке семикратного чемпиона. Если бы Росси воспользовался опционом, Ряйккёнену не осталось бы места. Ситуация накалилась, когда Рубенс Баррикелло понял, что ему тоже придётся уйти в конце 2006 года. «Хонда» очень хотела подписать его, и бразилец договорился об освобождении от своего контракта в «Феррари» на год раньше, чтобы заключить новую крупную трёхлетнюю сделку. Чтобы заменить его, команда подписала с Фелипе Массой однолетний контракт в качестве временной «затычки». Шумахер ожидал, что в 2007-м его напарником станет Росси.

Но когда начался 2006 год, ди Монтедземоло понял, что не хочет такого расклада. Подписание Росси было планом Тодта и Шумахера. А Лука хотел, чтобы Ряйккёнен, его человек, поехал в составе «Феррари» в 2007 году, и начал строить интриги, чтобы добиться своего.

Может показаться смешным, что ди Монтедземоло играл в политические игры в ​​своей собственной компании, но так оно и было. Тодт сделал «Феррари» своей собственной вотчиной, что совсем не нравилось ди Монтедземоло. Они уже вступили в конфликт в начале 2006 года, когда ди Монтедземоло хотел снять «Мальборо» с машины в 2007 году и найти нетабачного спонсора. Тодт хотел остаться с лояльным «Мальборо». Ди Монтедземоло сделал всё возможное, чтобы найти альтернативу, и даже пригласил сэра Мартина Соррелла, исполнительного директора «Даблю-Пи-Пи Груп», крупнейшей в мире группы рекламных агентств, посетить его в Маранелло. Якобы он хотел обсудить, может ли группа и её сеть спонсорских агентств помочь найти нового титульного спонсора на 2007 год.

Но Тодт узнал о визите Соррелла. И когда Соррелл прибыл в Маранелло, он встретился не с ди Монтедземоло, а с французом. Как и ожидалось, переговоры ни к чему не привели. Тодт сказал Сорреллу, что у него уже есть титульный спонсор на 2007 год, и спросил его, зачем он приехал. Соррелл сам задавался этим вопросом, ведь визит фактически были пустой тратой его времени. Но когда Соррелл уже шёл обратно по коридору по пути к выходу, ди Монтедземоло перехватил его. Он спросил, что обсуждалось с Тодтом, и когда Соррелл всё рассказал ему, Лука попросил его найти альтернативу «Мальборо». Через 10 минут всё было кончено, и Соррелл покинул Маранелло, с неодобрением качая головой по поводу политической борьбы между двумя управленцами «Феррари». Соррелл не собирался терять время, пытаясь найти титульного спонсора для команды у которой он уже был. Тодт сказал Сорреллу правду — к тому моменту уже была заключена сделка с его другом, Луи Камиллери, председателем «Альтриа», материнской компании «Мальборо». С Камиллери удалось договориться о пятилетнем контракте, начиная с 2007 года и с оплатой 200 миллионов долларов в год. Это была самая большая спонсорская сделка в «Формуле-1», и команда не могла от неё отказаться.

Ди Монтедземоло был в отчаянии после подписания соглашения с «Мальборо». Это дало Тодту ещё большую политическую силу в команде. На самом деле ди Монтедземоло начал чувствовать себя чужим на своём собственном заводе. Постоянно занимаясь делами «Фиат», ди Монтедземоло понял, что допустил политическую ошибку, когда годом ранее выдвинул Тодта на пост главы всей компании «Феррари». Он ожидал провала Жана на этом посту, но вместо этого Тодт ставил правильные задачи, и «Феррари» под его управлением начала выходить из финансового кризиса.

Ди Монтедземоло чувствовал, что создал из Тодта монстра, которым он больше не мог управлять. Хотя они работали вместе более десяти лет, но были абсолютно разными. За суровым видом Тодта скрывался самодостаточный, культурный человек, любитель искусства с безупречным вкусом. В 2005 году он начал встречаться с голливудской актрисой Мишель Йео, обручился с ней и во многих отношениях начал затмевать самого ди Монтедземоло. Ди Монтедземоло, напротив, всегда был горделивым аристократом. Будучи достаточно близким к семье Аньелли, он считался в империи «Фиат» маркетинговым вундеркиндом. Никто в Маранелло не может понять, почему альянс Тодта-Монтедземоло продолжался так долго. Один из обозревателей сказал: «Это загадка, ведь Тодт не из таких, как Лука, и наоборот».

У ди Монтедземоло не было стремления избавиться от Тодта, он просто хотел разрушить альянс Тодт-Брон-Шумахер, который так эффективно контролировал команду. И похоже, что главной целью этой битвы был Шумахер, в отношении которого оба были настроены решительно. Но ди Монтедземоло оказался более целеустремлённым.

Лука ди Монтедземоло, Михаэль Шумахер и Жан Тодт – Financial Times

Ди Монтедземоло не был уважаем Михаэлем Шумахером так же сильно, как Жан Тодт. Это было видно в 1999 году, когда француз и итальянец начали конфронтацию друг с другом после того, как Шумахер сломал ногу на Гран-при Великобритании. Даже после того, как Шумахер восстановился и мог принять участие в тестах, он тем не менее объявил в воскресенье 3 октября, что он не будет в достаточно хорошей форме, чтобы принять участие в оставшихся двух гонках сезона в Малайзии и Японии.

После аварии Эдди Ирвайн оказался единственной надеждой «Ферарри» в гонке за титул чемпиона мира и остро нуждался в помощи сильного напарника. Но меньше всего Шумахер хотел, чтобы его товарищ по команде выиграл чемпионат мира, и он с помощью Тодта принял решение о неучастии в двух последних гонках. Ирвайн умолял ди Монтедземоло вмешаться.

Во второй половине дня во вторник, 5 октября 1999 года, ди Монтедземоло позвонил Шумахеру в его дом в Швейцарии, чтобы спросить, не изменит ли он свое мнение и не хочет ли поехать он оставшиеся гонки сезона. Но трубку подняла маленькая дочь Шумахера Джина-Мария, сказав что её папа «вылезает из своих футбольных бутс». Ди Монтедземоло попросил маленькую девочку рассказать поподробнее и выяснил, что она и её брат вместе с отцом наслаждались активной игрой в футбол в саду. Когда Шумахер наконец подошел к телефону, ди Монтедземоло спросил его, действительно ли он играл в футбол. У немца не было выбора, кроме как сказать правду. Как только ди Монтедземоло услышал это, он сказал Шумахеру, что, если он в достаточно хорошей форме, чтобы играть в футбол, значит и готов ехать в Малайзии и Японии. Когда Шумахер попытался возразить, ди Монтедземоло напомнил ему, что ему платят 2 миллиона долларов США за гонку, и он будет делать, как ему было сказано. У Шумахера не было выбора, кроме как подчиниться, и в пятницу, 8 октября, команда объявила, что он действительно вернётся на последние две гонки. Этот случай стал уроком для Монтедземоло, который понял, что между Тодтом и Шумахером существовал тайный заговор.

Он сталкивался с этим раньше, когда хотел нанять Мику Хяккинена в напарники Шумахеру. Тогда Тодт сказал ди Монтедземоло, что у Шумахера этого не одобрит и покинет команду. Шумахер был настолько силен, что мог диктовать условия, и ди Монтедземоло не мог рисковать, называя это блефом. Но ди Монтедземоло полагал, что Шумахер всё равно бы остался, смирившись с повелениями его начальства.

Поэтому, когда летом 2005 года появился шанс подписать Кими Ряйккёнена, ди Монтедземоло решил его использовать. После неудачного сезона, когда команда выиграла ничего кроме позорного Гран-при США, ди Монтедземоло почувствовал, что эпоха Шумахера подходит к концу. Ему будет почти 38 лет, когда его последний контракт с командой истечёт в 2006 году.

Поэтому, когда пришел Дэвид Робертсон, ди Монтедземоло с радостью начал переговоры. Робертсон блестяще переиграл Луку и Тодта, настроив их друг против друга. По словам внутренних источников команды, ди Монтедземоло не хотел попадать в ситуацию, когда в следующем году он искал бы топ-пилота на 2007-й, а все были уже подписаны. Ди Монтеземоло — человек инстинктивный, и, как заметил один человек, близкий к «Феррари»: «Он решил подогреть ситуацию».

Этот же источник подтвердил, что ди Монтедземоло был горько разочарован, когда он не смог подписать Хяккинена, и это всегда его раздражало: «Оношения с Тодтом были напряжёнными всё время, но напряжение достигло своего предела в Монце. Лука хотел увидеть Хяккинена во второй своей машине. Он знал, что на 200% дело в гонщиках».

В сезоне 2005 года ди Монтедземоло решил, что не хочет подписывать Валентино Росси, хотя у того был жёсткий опцион на контракт с командой. Он убедил Росси не использовать его и оставаться в «Мото ГП». Это решение расстроило Шумахера, который понимал, к чему всё идёт. Тем более что у Росси была намечена программа, чтобы ознакомиться с машиной до дебюта в 2007 году.

Тогда Шумахер сказал: «Нам грустно не видеть его здесь. Я думаю, что он обладает очень высоким талантом и мог бы показать результат». Росс Брон, технический директор «Феррари» и сильный союзник Тодта и Шумахера, также был расстроен и сказал: «Мы были очень впечатлены тем, что Росси смог делать. Это было бы очень интересно. Он показал впечатляющие результаты во всех намеченных ему программах, иначе мы бы не восприняли его так серьезно. Это было бы хорошим вызовом. Жаль, что не сложилось».

Заявление об отмене программы Росси подпитывало слухи о том, что «Феррари» уже определилась со своим составом на 2007 год, и что Кими Ряйккёнен станет напарником Михаэля Шумахера в следующем сезоне. Но к середине лета это было далеко не решено, и внутри «Феррари» шла полномасштабная битва. Возникло противостояние, которое продолжалось до истечения крайнего срока, чтобы принять решение по Ряйккёнену.

Тем временем Дэвид Робертсон чувствовал, что «Феррари» может не подписать Кими т.к. Шумахер не захочет сотрудничать с ним. Это побудило Робертсона возобновить переговоры с Роном Деннисом и убедиться, что возможность остаться в «Макларен» ещё доступна. Но машина 2006 года оказалась неудачной, а трое ведущих технических специалистов во главе с Эдрианом Ньюи покинули команду, и условия стали совершенно иными. Поэтому в мае Робертсон начал серьезные переговоры с Флавио Бриаторе о переходе Ряйккёнена в «Рено». И в его лице Робертсон нашёл руководителя команды, который очень сильно хотел заключить контракт. Недостатком было то, что он предлагал половину тех денег, что Кими получал в «Макларене», и половину того, что финну предлагали в «Феррари». Но за «Рено» говорила очень конкурентоспособная машина: в мае она была лучшей в пелотоне.

Переговоры были неожиданными, поскольку ранее в 2001 году Бриаторе вступил в конфликт с Робертсоном и открыто критиковал его и его методы. Но теперь итальянец включил всё своё очарование и развлекал Робертсона и его сына Стива, катая на своей лодке в Монте-Карло. Он также представил их своей новой подруге, Элизабетте Грегораччи, и она буквально очаровала двух мужчин, когда они плавали на новой яхте руководителя команды «Рено» в гавани Монако.

Бриаторе был готов забыть прошлое, если нужно было заключить сделку. И ему очень нужна была сделка. К тому времени его положение сильно отличалось от того, что было в декабре 2005 года. Теперь будущее было ясным — Карлос Гон, председатель правления «Рено», взял на себя долгосрочное обязательство перед командой, и даже начал вливать туда много денег. Бриаторе смог предложить Ряйккёнену достойный гонорар, который, как утверждается, составил бы 21 миллион долларов США, но с дополнительной возможностью заключать сторонние спонсорские контракты, сумма которых могла бы составить ещё 10 миллионов долларов США.

Флавио Бриаторе и Элизабета Грегораччи – Nano Press

Бриаторе провёл с Робертсоном длительные переговоры, и итальянец лично потратил много времени, завоёвывая расположение Робертсона. Позже Флавио с досадой рассказывал друзьям, что, по его мнению, Робертсон тратил впустую его время и был предан «Феррари» в то же время, когда предлагал услуги Ряйккёнена «Рено». Однако это был не тот случай — Робертсон вёл переговоры с искреннем убеждением, что «Феррари» не возьмёт Кими из-за Шумахера.

На протяжении всего раннего лета за кулисами в Маранелло бушевала гражданская война. Шумахер нашёл в себе силы, чтобы гнуть свою линию. Ди Монтедземоло, казалось, было всё равно, уйдёт ли немец или нет. На Гран-при Германии, который Шумахер выиграл дублем с Массой, а Ряйккёнен финишировал третьим, гонщик «Ферррари» номер один публично продемонстрировал свою привязанность к своему партнёру по команде и полностью проигнорировал соперника из «Макларена». Это было демонстративно: он публично показывал ди Монтедземоло, чего он хочет и чем хорошим оборачиваются исполнения этих желаний. Но ди Монтедземоло был совершенно неприступен. По словам инсайдеров, это, наоборот, укрепило его решимость выжить Шумахера. А в августе Робертсон, что для него раньше казалось почти невозможным, подписал контракт с ди Монтедземоло. Никто из «Феррари» не удивился. Как сказал один из источников: «Лука, будучи политиком, закрыл все пути к отступлению». 

Когда Шумахер узнал эту новость, он сказал ди Монтедземоло, что хочет до конца сезона решить, останется ли он и будет ли он партнёром Ряйккёнена. Тем временем он не хотел, чтобы о контракте с Кими делалось какое-либо заявление. Он предпочел бы продолжить с Фелипе Массой в качестве своего партнёра по команде. Теперь немцу, которому ещё 37, предстоит решить, что делать дальше и куда идти. Но у ди Монтедземоло не было желания соглашаться с Михаэлем. Он хотел, чтобы ситуация быстрее разрешилась, и сказал Шумахеру, чтобы его решение было принято до Монцы, когда он объявит Ряйккёнена. Похоже, к тому времени и Росс Брон решил, что уйдёт, если Шумахер уйдёт. Эта новость просочилась в паддок, чтобы оказать давление на ди Монтедземоло. Всё было написано. Ди Монтедземоло зашел очень далеко и не собирался давать заднюю. В итоге он выиграл битву: Шумахер не поехал с Ряйккёненом и вместо этого объявил о завершении карьеры. И решение это было принято против воли семикратного.

Несмотря на то, что прошёл уже 31 год со дня смерти Энцо Феррари, «Феррари» до сих пор очень макиавеллиевская организация, и Жан Тодт, как и ожидалось, тогда кипел от проигрыша в этом публичном сражении с ди Монтедземоло. Он знал, что у него никогда не будет таких отношений с Ряйккёненом, как с Шумахером. Инсайдеры, однако, настаивали на том, что должность Тодта была в безопасности и что у него в «Фиате» слишком много друзей, чтобы ди Монтедземоло мог его уволить. И они добавляют, что ди Монтедземоло, который отнюдь не злопамятен и не самодур в вопросах бизнеса, искренне не хотел этого увольнения и знал, что Тодт – лучший человек, управлявший «Ферарри», и говорил: «Кем бы ни был Лука, он не глуп».

Но другой обозреватель говорил, что Тодт был оскорблён произошедшим, и не верил, что история окончена. Он высказывается следующим образом «Тодт – самый злобный среди людей, и он будет держать своё зло на Луку». Частично это проявилось в практически мгновенном уходе из «Феррари» следом за Шумахером, и взаимоотношениях со своим бывшим боссом, но уже в роли Президента ФИА. Однако, это уже совсем другая история. 

По материалам Тома Рабисона и журнала «Business F1 Magazine»