Брендон Хартли – The Players Tribune

Fun Formula публикует перевод колонки Брендона Хартли, в которой новозеландский гонщик откровенно рассказывает обо всём, что происходило с ним в минувшем сезоне «Формулы-1».

Это немного смешно, или, может быть, грустно, но ведь никто никогда не думает о том, как всё закончится, верно?

В детстве я представлял, каково это – быть гонщиком «Формулы-1». Я видел себя в красном гоночном комбинезоне, этаким Жаном Алези, воображал, каким на вкус будет шампанское. Я садился на пол у себя в комнате в Палмерстон-Норте в Новой Зеландии, закрывал глаза и проходил круги по улицам Монте-Карло.

Я никогда не думал о том, чем всё закончится.

Но теперь, по крайней мере на какое-то время, всё кончено.

Я больше не гонщик «Формулы-1».

Я пишу это не в надежде на сочувствие, а просто с желанием рассказать несколько историй об одном из лучших лет, и это действительно так, в моей жизни. Хочется, чтобы вы имели представление о том, что значит провести сезон в машине вашей мечты. И хочется сказать спасибо, потому что это приключение, этот спорт – моя жизнь – не путь одиночки. Я оказался здесь и получил все те возможности, благодаря окружающим меня замечательным людям. Я знаю это. И они такая же часть этой истории, как и я сам.

Прежде, чем рассказать о том, как я почти потерял своё место в межсезонье, как выступал под таким давлением, которого не испытывал за всю свою жизнь, и в итоге завершил всё в Абу-Даби, я хотел бы рассказать, как для меня начался этот год – со свадьбы.

Да, мой первый полный год в «Формуле-1» был и первым годом супружеской жизни. Звучит так, будто это стало чем-то неожиданным, но на самом деле мы с Сарой вместе уже 14 лет (изначально я сказал, что 12, но она сидела рядом и ткнула меня локтем под ребра – 14 лет, 14 лет), так что я бы сказал, что мы хорошо друг друга знаем. Это была неофициальная, но красивая церемония на острове Уаихеке, всё прошло потрясающе. После этого мы провели пару дней, катаясь на маунтинбайках, что вполне можно было назвать медовым месяцем.

Серьёзно, просто думаю сейчас об этом… каким же было начало года: сначала свадьба, а затем, спустя пару месяцев, старт сезона Ф1 в Мельбурне, в паре часов лёта от моего родного дома в Новой Зеландии.

Первая гонка года управляет ожиданиями. Команде, «Торо Россо», нравилось, как машина работала на предсезонных тестах, но только в Мельбурне можно изучить, что у тебя есть – есть на самом деле. Я знал, что наша машина способна заезжать в очки, и что я могу привезти её туда. Вот почему начало сезона получилось таким разочаровывающим. Я знаю, что тогда мог делать свою работу лучше, несколько возможностей было упущено.

Я мог бы оправдаться тем, что на протяжении семи лет был далёк от управления машинами с открытыми колёсами, но по-хорошему, суть была лишь в том, что начало вышло неидеальным. Я сохранял позитивный настрой и сосредотачивался на изучении каждой положительной и не очень ситуации, с которой мы сталкивались.

Но после определённой части сезона я всё же не мог не задумываться о своём коллеге Крисе Эймоне, новозеландце, прозванном «главным неудачником в истории «Формулы-1».

В чём проблема «киви» в «Формуле-1»?

От сбитых птиц, вынуждающих сходить уже на первом круге, до штрафов за смену мотора, поломок подвески и других проблем, о которых не всегда сообщалось общественности – казалось, я иду по тому же пути.

Бахрейн стал самой большой упущенной возможностью, с которой трудно смириться – в тот уик-энд у нас была по-настоящему конкурентоспособная машина. С тем темпом я мог спокойно заехать в очки, а мой напарник Пьер провёл безупречный этап, показав лучший результат в сезоне.

В квалификации разрыв между мной и Пьером был совсем небольшим, но на первом круге гонки у меня произошел контакт с одним из соперников, последовал штраф, и я лишился шанса побороться за большие очки. Я покидал Бахрейн, понимая, что упустил возможность заработать первые баллы в Ф1, и что не могу себе позволить подобное в будущем. Я знал, что должен быть лучше.

В следующем месяце был Гран-при Монако – гонка, которую с нетерпением ждёт каждый гонщик. Для меня и Сары это всегда один из самых любимых уик-эндов в году, из окон нашей квартиры открывается хороший вид на трассу. Но тогда для меня всё было тяжелее – оглядываясь назад, могу сказать, что больше всего запомню, как в среду иду в паддок, чтобы встретиться с прессой и получаю кучу вопросов о собственном будущем.

Вот он я, моя карьера насчитывает лишь несколько гонок в «Формуле-1», а меня уже спрашивают о конце.

Но хуже всего было понять, что в этих слухах есть доля правды. После нескольких гонок оказалось, что есть люди, больше не желающие меня видеть в «больших призах» – честно говоря, тогда я испытал небольшой шок. После прихода в Ф1, имея за плечами богатый опыт, два чемпионства в ВЕК, триумф в «24 часах Ле-Мана» и превосходство над напарником в двух квалификациях из трех, было трудно поверить, что разговоры о моей замене возникли настолько рано.

Но такова жизнь в Ф1. Спорт, окружённый таким количеством денег и людей, неизбежно становится политикой. Если вы болельщик, то просто знаете об этом, а если гонщик, живёте с этим.

Думаю, стоит сказать о том, что парни в гараже всегда поддерживали меня. Механики, инженеры, все в «Торо Россо» посвящают жизнь, работают изо дня в день, не покладая сил, чтобы обеспечить команду и гонщиков лучшей машиной, какую они только способны создать. В «Торо Россо» работает больше 500 человек, так что неудивительно, что «Формула-1» считается командным видом спорта.

Брендон Хартли – The Players Tribune

В тот вечер, возвращаясь домой, я разглядывал ограждения трассы в Монте-Карло, осознавая, что стоит задеть их в эти выходные, и моя карьера в Ф1 закончится через пару дней. Я понимал, что каждая тренировка будет иметь значение, каждый круг, каждая показанная секунда станет предметом пристального рассмотрения и может быть использована против меня, лишив меня места.

Это совершенно новый, уникальный тип психологического давления, с которым я раньше никогда не сталкивался. И то, как я отреагировал на это — опустил голову, продолжив работать – одна из тех вещей, которыми я больше всего горжусь по итогам сезона. Я провёл несколько быстрых сессий в преддверии гонки, но в воскресенье оказался отправлен в самый хвост и закончил выходные ни с чем.

Когда такое происходит, для тебя вроде как всё начинается сначала, времени обижаться нет, ведь давление велико. Битва в середине пелотона – увлекательная вещь. Столько внимания уделяется сражениям за титул, но команды-середняки тоже бьются – за свою работу, карьеры – там совсем другая плотность, которая далеко не всегда попадает на экраны.

Это чувство нависшего Дамоклова меча не исчезало весь год, но именно так всё здесь и происходит. Каждый профессиональный спортсмен в целом и гонщик в частности должен уметь справляться с давлением. Способ борьбы с ним и превращения негатива в позитив у каждого свой. В «Формуле-1» давление на тебя идёт со всех сторон, тебя словно разглядывают под микроскопом – с таким я раньше не сталкивался. Казалось, стоит мне пукнуть в машине, и кто-то обязательно напишет об этом. Лично я выяснил, что укрепиться в борьбе с этим можно, став более эгоистичным в плане проведения времени в гоночные выходные и гораздо меньше заботясь о том, что о тебе пишут или думают. Я приезжал туда выполнять свою работу, но при этом часто напоминал себе о необходимости наслаждаться происходящим. И поверьте, есть много вещей, которыми по-настоящему наслаждаешься в машине Ф1.

Когда люди спрашивают, какая часть «Формулы-1» является самой захватывающей, я обычно называю квалификацию. Конечно, можно упомянуть технику или технологии, но будучи гонщиком, сложно выразить словами чувства, испытываемые именно в квалификации. В 100-килограммовом баке не остаётся ничего, кроме паров топлива, когда вы пересекаете финишную линию, работа двигателя, вся аэродинамика и прижимная сила выставлены на максимум, а запас хода шин составляет лишь один круг. Нужно всю жизнь оттачивать навыки, чтобы подвести машину Ф1 к её пределу, а иногда и вывести за него в квалификации. Это чувство я не забуду никогда, и я знаю, что иметь подобные воспоминания – большая привилегия. В 2018 году машины побили большинство рекордов, и, учитывая грядущие изменения, вряд ли «Формула-1» еще когда-нибудь будет такой быстрой. Другой фактор, с помощью которого я пытаюсь описать людям сложность нашего спорта — нагрузка на шею. Мы выдерживаем перегрузку в 5g каждый раз, когда нажимаем педаль тормоза или поворачиваем руль – это примерно, как если бы на вашу голову клали груз в 35 кг при каждом движении. Шанс продышаться есть только на длинных прямых, правда, в то же время вам нужно переключать передачи и управлять тысячей настроек на руле, что занимает большую часть времени.

Но всё же, когда я думаю об истинном чувстве возбуждения, на ум приходит именно квалификация Ф1.

Ещё одна вещь, которую я никогда не забуду и которой хочу поделиться – поддержка болельщиков на каждом круге и поддержка, которую мне оказывали дома, в Новой Зеландии. Мне нравится думать, что я обычный парень из Новой Зеландии, но, в то же время, события, подобные тем, что были на Гран-при Японии, тысячи поклонников «Хонды», заставляют тебя чувствовать себя рок-звездой. На парадах гонщиков я всегда искал глазами флаги Новой Зеландии. Мы можем быть небольшой нацией, живущей на другом конце света, но нас можно найти повсюду, мы следуем друг за другом и склонны прыгать выше головы в большинстве видов спорта.

Серьёзно, спасибо всем, кто поддерживал меня в прошлом году.

Эти воспоминания, полные встреч с фанатами, друзьями и командой, будут всплывать у меня перед глазами всякий раз, когда я буду оглядываться на этот период жизни.

Потому что все они были со мной и в моменты успехов. Очки, набранные в Баку, США и Германии, шестое место в квалификации на Судзуке были одними из ключевых моментов, когда всё соединялось вместе. В то время я ещё сохранял на лице улыбку и считал, что, несмотря на всё, что обо мне пишут, я заслужил быть там и идти рука об руку с лучшими в мире. Я чувствовал, что гораздо ярче продемонстрировал это ближе к концу сезона, когда ехал всё более уверенно, а части гоночной головоломки складывались воедино всё чаще. Постепенно я стал выступать на уровне или даже лучше напарника, я извлёк уроки из тяжёлого старта, став сильнее.

Именно поэтому, отправляясь в Абу-Даби, я знал, что что бы ни случилось после гонки, я уйду с автодрома с высоко поднятой головой.

Но, как и болельщики, я и понятия не имел, что в итоге произойдёт. В это вся суть политики в Ф1, она может оказаться весьма… нелепой. Каждый здесь будто ходит по яичной скорлупе, и не всегда в ключевых вопросах присутствует ясность. Я просто делал то, что мог – выполнял свою работу. Я переквалифицировал товарища по команде и финишировал 12-м в воскресенье.

Через час после этого меня вызвали на совещание.

А спустя несколько минут я уже не был гонщиком «Формулы-1».

Брендон Хартли – The Players Tribune

Я вернулся к себе в комнату, обнял Сару. Были слёзы (Сара может внезапно прослезиться), грусть, но также был и взгляд на будущее, на следующие шаги. Мой друг Марк Уэббер вошел в комнату через несколько минут. Он кое-что знает о спорте, так что я всегда прислушиваюсь к его советам. Ещё со мной были мой тренер Рич и хороший друг Джо. Было приятно, что в тот момент меня окружали одни из самых близких членов моей команды, я позвонил и другим, которые позже также стали большой частью моей истории тем вечером.

На общем собрании было мало слов. Тогда я понял, что ещё в Монако возникли планы подвинуть меня.

Вот и всё, а то, что я думал, не имело значения.

После того, как я покинул на некоторое время Сару и друзей, я спустился в гараж и сказал некоторым парням, что уже не вернусь. Было тяжело. Эти парни и девчонки вложили столько часов своей жизни в спорт и в команду, не всегда удостаиваясь ответной и заслуженной похвалы, ведь куда больше внимания уделяется гонщику, а не команде в целом. Я испытывал гордость, будучи членом «Торо Россо» и «Хонды», и прощание в тот день было одной из самых трудных вещей, что мне пришлось пережить.

Я ещё несколько раз прошёлся по паддоку, поблагодарил нескольких ожидавших меня болельщиков – это выглядело несколько сюрреалистично.

Я ушёл с автодрома с тем же чувством, что и входил в него, с гордостью.

Я горжусь своими друзьями и семьёй, горжусь командой, горжусь собой.

Я буду скучать по этому, иные слова были бы неправдой. Но я с нетерпением жду того, что будет впереди. Когда я пишу всё это, параллельно ведётся работа над тем, чтобы собрать воедино все кусочки головоломки на 2019 год и дальше. Мне повезло, что сейчас у меня есть несколько вариантов, но нужно убедиться, что они будут подходящими. Я хотел бы заниматься тем, что продолжит бросать мне вызов, двигать меня вперёд и делать меня и моих близких счастливыми. Дверь в Ф1 не закрыта, и опыт, полученный за этот год на вершине автоспорта, сделает меня сильнее, я буду куда лучше подготовлен к тем возможностям, что появятся в дальнейшем.

На этом стоит закончить эту главу.

Надеюсь увидеть всех вас в самое ближайшее время.

Спасибо вам, Брендон.