Чарли Уайтинг и Бруно Мишель – Zimbio

Сезон 2018 года в «Формуле-2» складывается неоднозначно. С одной стороны болельщики увидели множество захватывающих гонок, но с другой — в большинстве из них участники страдали от различных технических неполадок шасси «Ф2/18», дебютировавшего в этом году. В такой ситуации в адрес руководства чемпионата посыпалось множество критики от гонщиков и команд.

Но так ли все плохо и что делается, чтобы исправить ситуацию? Ответы на эти и другие вопрос в интервью Autosport дал исполнительный директор первенства Бруно Мишель.

Вопрос (далее — В): Было много разговоров вокруг «Гало» и его внедрения. Означает ли произошедшее с Тадасуке Макино в Барселоне, то, что вы рады решению воплотить установку этой системы в жизнь?

Бруно Мишель (далее — БМ): Абсолютно. Когда мы начали проектировку нового шасси в прошлом году и ФИА решили использовать «Гало» мы были по-настоящему рады быть первыми, кто использует ее на своих машинах, и в начале люди рассуждали об ее эффективности и внешнем виде. В конце концов эффективность была доказана и случай в Барселоне был очень хорошим примером, и никто больше не говорил о том, как выглядит «Гало». Теперь все привыкли к ней, она выглядит хорошо на наших шасси и, конечно, машинах Ф1. Это очень хорошее средство защиты. Когда на автомобиле появляется что-то новое, то всегда происходят дискуссии, как та, что была. На деле все быстро привыкли к «Гало».

В: Также было много разговоров про «качество» гонщиков «Формулы-2» этого года. Некоторые предположили, что это лучшее стартовое поле в истории чемпионатов Ф2/ГП2. А что думаете Вы?

БМ: Первое, я думаю, что с самого начала сезона у нас были фантастические гонки. Каждая гонка в отдельности была потрясающей с большим количеством событий. То, чего мы хотим. Идея всегда состоит в том, чтобы проводить захватывающие заезды, ведь мы гоняемся перед болельщиками «Формулы-1» и единственный путь убедиться, что они смотрят нас –интересные соревнования. С начала года они были потрясающие и, конечно же, в том числе благодаря машине, ведь нелегко сделать шасси, которое сможет преследовать впередиидущую машину достаточно близко без потери прижимной силы. Все благодаря шасси, двигателю, ДРС, шинам и, конечно, гонщикам, проделывающим фантастическую работу с самого старта сезона. Лучший ли это состав серии, который когда-либо был в чемпионате, включая ГП2 – трудно сказать, но я уверен, что у нас есть несколько очень сильных гонщиков. Интересная вещь заключается в том, что у нас есть опытные гонщики, а также новички, проделывающие очень хорошую работу. На протяжении многих лет люди говорили – чтобы выиграть в Ф2 вам понадобится много опыта. Нет, если у вас в команде правильный новичок, вам не нужен опыт. Если вы посмотрите на Шарля Леклера в прошлом году, Ландо Норриса, Джорджа Расселла – в этом, вы увидите, что эти парни борются с Артемом Маркеловым, Александером Элбоном, Ником де Врисом, проводящими уже не первый год в чемпионате. Будет интересно посмотреть —  кто же одержит победу, но все эти гонщики проделывают невероятную работу на трассе.

В: Некоторые гонщики говорили о проблемах с надежностью, которые могут повлиять на результат чемпионата этого года. Думаете ли Вы, что это большая проблема?

БМ: Первое — это полностью новая машина и двигатель. Мы много тестировали и развивали это шасси. Мы занимались его доработкой на протяжении зимы и всех официальных тестов. Конечно, ты учишься многим вещам, когда тесты проводятся с 20 машинами, чем когда тесты проводятся с одной.  Я бы сказал, что это нормально, что некоторые технические проблемы были решены, шаг за шагом, и мы продолжаем работать над этим. Окажут ли неисправности влияние на результат чемпионата – это просто невозможно предположить. В конце концов, люди говорят обо всем, например, есть дискуссии по поводу реверсивной стартовой решетки. Говорят, что ее внедрение было неправильным, что она не показывает реальную конкурентоспособность гонщиков. Что бы ты ни делал, даже если это связано с техническими неисправностями, выигрывают все равно лучшие гонщики. За всю историю ГП2 я никогда не видел, чтобы лучший участник не выиграл из-за технических проблем. На данный момент мы имеем то, что имеем и продолжаем работать над этим. Я абсолютно не волнуюсь, что неисправности могут оказать влияние на исход чемпионата. У всех одинаковые автомобили и ими нелегко управлять. У шасси ограниченная электроника по причинам стоимости. Кто-то действует на пределе машины, а кто-то – нет. Но выигрывает все равно лучший.

В: Можете ли вы посвятить нас в детали планового обновления машины в ближайшем будущем?

БМ: У нас есть пара проблем. Одна касается надежности, другая – стартов гонок. В обоих направлениях мы сделали огромный шаг вперед. Хорошо, в Бахрейне мы увидели, что у нас есть проблемы. Гонки в Баку и Бахрейне были фантастическими. Думаю, лучшие гонщики все равно впереди. Если вы посмотрите на борьбу между Артемом Маркеловым и Ландо Норрисом – это была фантастика, и я уверен, что подобное мы еще увидим. После первых этапов мы сделали шаг вперед в Барселоне. Мы исправили 80-90% технических огрехов, и у нас будет еще один шаг вперед в Поль-Рикаре, где мы сосредоточимся на решении двух проблем, озвученных ранее. Я могу только повторить – это машина, которой сложно управлять и это и есть цель. Мы должны быть уверены, что гонщики готовы для Ф1, когда они приходят из Ф2. И мы всегда будем в некоторой ответственности за гонщиков, чтобы убедиться, что они делают правильную работу. Если после этого они придумают причину, говоря «Я не могу гоняться из-за этого, мы не можем делать это из-за того-то«, то должны будут начать искать причину с себя.

В: Обновления больше относятся к программному обеспечению и электронному блоку управления или в планах обновления и остальных частей шасси?

БМ: С остальными элементами машины проблем нет, поэтому обновлять их мы не планируем. Могу немного углубиться в детали. Если вы имеете ввиду проблемы при движении с места, то есть пути, которыми мы улучшаем ситуацию. Один из них мы уже прошли и внесли некоторые изменения в контроль сцепления. Это полностью связано с изменениями в программном обеспечении. Также мы улучшили управление двигателем. Двигатель очень надежен, но мы еще ищем пути того, что можно поправить. Этим занимаемся как мы, так и компания поставщика электроники. Мы все работаем в едином направлении и обновления были представлены в Барселоне и Монако, а завершающий этап ожидается в Ле-Кастелле.

В: Тот факт, что на стартах гонок машины оставались стоять на стартовой решетке привел к беспокойству гонщиков по поводу возможных аварий и безопасности в целом. Является ли это мотивацией к тому, чтобы решить проблемы как можно быстрее?

БМ: Мы хотим устранить неисправности вне зависимости от того – связаны они с безопасностью или нет. Мы не хотим видеть, как машины не могут сдвинуться с места, это нехорошо для всех. И мы делаем это. Правда в том, что количество машин с подобными проблемами в Бахрейне и Баку было слишком велико. Если я правильно помню, то в Барселоне на стартовой решетке в двух гонках проблемы были только у одной машины. Я не говорю, что этого достаточно – нам нужно чтобы количество таких машин равнялось нулю. И в Монако вновь было по одной подобной проблеме в первой и во второй гонках, что, я согласен – слишком много. Не нужно во всем обвинять сцепление или что-либо еще. Все же гонщикам нужно много мастерства, как и со старой машиной. На предыдущем шасси, можно сказать, что они привыкли к процедурам, ведь оно использовалось шесть лет. Теперь участникам нужно работать с новыми системами. Мы делаем все, что можем, чтобы улучшить шасси. Конечно, мы не хотим видеть заглохшие машины в Монако, и никто не хочет. Как я уже говорил, в Ф1 существует система помощи при старте, которая довольно серьезно развита, чтобы предотвращать подобные инциденты. Это не наша философия. Мы предоставляем машину, которая стоит несоизмеримо меньше, чем Ф1, но продвинута с точки зрения технологий. Мы должны быть осторожны в том, что хотим заложить в шасси «Формулы-2», а что – нет. Трудно получить комментарий от гонщика, который только что закончил заезд и расстроен результатом. Конечно, какую-то реакцию вы получите. Думаю, она не должна выходить на публику. Кто-то должен найти оправдания и лучше делать все открыто. У нас имелись проблемы, но это нормально с новой машиной. Мы исправили большинство из них, сделав часть нашей работы, но это еще не все. После этого я считаю, что некоторым людям сначала нужно больше думать перед тем, как выходить и говорить того, чего говорить не стоило.

В: Артем Маркелов предположил, что новое шасси следовало бы ввести в 2019 году после большего количества тестов. Вы довольны тем, что машина дебютировала в этом сезоне? Это было верное решение?

БМ: Конечно, это было верным решением. Предыдущему шасси было шесть лет, а двигателю – двенадцать. Наступило время привнести новые технологии. Когда вы внедряете новую машину, то знаете, что столкнетесь с некоторыми небольшими проблемами надежности в самом начале. Когда мы вводили шасси ГП2, то, может вы не знаете, но у нас также были проблемы с надежностью и они были даже больше, чем есть сейчас. Я поговорил с Артемом и сказал ему, что он был неправ и он согласился с этим. Потому что, когда гонщик вылезает из кокпита, то получить осмысленные комментарии от него нелегко. Поэтому важно, что каждый успокоился и увидел картину в целом.

В: Думаете ли Вы, что новая машина гораздо лучше приспособлена к гонкам? Увидели ли бы мы такие гонки, которые были в этом году, с машиной прошлого поколения?

БМ: Сложный вопрос, ведь в прошлом сезоне у нас также были отличные гонки. Как я уже говорил – в большей степени это зависит от гонщиков. Конечно то, как было спроектировано новое шасси – это настоящий успех с точки зрения возможности преследования автомобиля и езды плотным потоком. Это ключ к той борьбе, которую мы хотим видеть на трассе. Новая машина очень хороша. Из трех поколений шасси, что у нас было – два были невероятными, а одно – чуть хуже. Мы учли это и новая машина по-настоящему способна давать зрителям хорошие гонки. Этому помогают и правила. Шины двух составов также позволяют видеть различные стратегии в первой гонке и захватывающую борьбу. Все вместе – технический и спортивный регламент — дают нам результат. Что влияет больше – я не знаю, но в конце концов у нас есть отличные гонки.

В: В чемпионате много гонщиков, сотрудничающих с командами Ф1. Показывает ли это, что чемпионат Ф2 – лучшее место откуда Ф1 стоит брать гонщиков?

БМ: Мы очень довольны этим, потому что нам всегда важно держать в уме, что цель Ф2 – отправить гонщика в Ф1. Были годы, когда сделать это было тяжело, а бывало, что в Большие Призы уходило два – три гонщика. Это также зависит от наличия мест в Ф1. Иметь гонщиков Ф2, которые являются резервными или тестерами в командах Ф1 для нас просто фантастика. Наша машина создана не только для интересных гонок, но это также школа для тех, кто собирается в Ф1. Правда в том, что те, кто перешел в Ф1 всегда чувствуют себя комфортно. На самом деле я думаю, что управлять нашим шасси сложнее, чем машиной Ф1. У нас нет усилителя рулевого управления, электронных помощников. Гонщики учатся работать с шинами, что невероятно важно. Это показывает, что наша школа работает достаточно хорошо.

В: В этом году число команд ограничено десятью. Проявлялся ли интерес к участию в серии в 2019 году со стороны других коллективов?

БМ: Да, и значительный. Как вы возможно заметили, в прошлом году мы решили сделать двенадцать заявок на участие в чемпионате. Но в итоге у нас десять команд. Причина в том, что нам следует быть осторожными. Даже с учетом стоимости участия в Ф2 по сравнению с Ф1. Мы должны быть уверены, что команды смогут найти достаточный бюджет для того, что делать хорошую работу. Я не хочу видеть коллективы, испытывающие проблемы, как было в прошлом. Мы решили ограничить число команд десятью. В конце сезона мы проведем переоценку заинтересованности и это мы делаем всегда, чтобы быть уверенными, что каждая команда сможет участвовать без проблем. Если у вас будет 26 машин, но 22 гонщика с бюджетом, то у вас неприятности и кто-то испытывает серьезные проблемы. Если нам нужен здоровый чемпионат, то нам нужны здоровые участники. Если быть честным, то есть много команд, которые хотели бы участвовать в Ф2. Мы можем увеличить число участников? Я пока что не знаю, но нам нужно быть очень осторожными перед тем, как мы это сделаем. В начале существования ГП2 у нас было 26 машин и целая очередь из гонщиков и команд. Тогда было легко. Теперь многое изменилось. Сейчас в нашем бизнесе труднее достать деньги на участие. Нам нужно быть осторожнее, чтобы защитить команды.

В: Правда, что фундаментальной частью процесса обновлений было сначала протестировать их перед тем, как ставить на машины перед гоночными уик-эндами, а не как можно быстрее внедрить изменения?

БМ: Абсолютно. Это ключевой момент. Мы не будем, за небольшими исключениями, внедрять изменения перед уик-эндами, будь это настройки или же компоненты шасси, пока они не будут протестированы. Перед этапом во Франции у нас будет тестовая сессия и мы должны убедиться в том, что обновления работают перед тем, как ставить их на шасси.

В: Есть ли что-то, что мы еще не обсудили?

БМ: Думаю, мы затронули почти все темы. Чего я действительно хочу, так это, чтобы болельщики сфокусировались на увлекательности «Формулы-2».